ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ КРЁСТНАЯ
До психоанализа я работала финансовым директором по специальности, выбранной родителями, хоронила свои тексты в ящике письменного стола и страдала от непонимания.
Сейчас меня называют психоаналитической крёстной, ведь после работы со мной, мои анализанты растят долгожданных деток, свой бизнес и творческие проекты.
Мои тексты обрели жизнь на сайте domlisovki.com
Я выслушала 11.000 историй у людей из 13 стран и понимаю почему вам трудно довериться.
Ведь вы уже обжигались, как и я.
Я ПРИШЛА ИЗ ЭЗОТЕРИКИ В НАУКУ
Своего первого психоаналитика я выбрала ошибочно, опираясь на его статус, и этот анализ не состоялся – я ушла.
Во второй раз я доверилась своему желанию «хочу пройти психоанализ именно с этим специалистом» и вылечила депрессию, с который 23 года не могли справиться другие.
Ошибки этих «других» и определили мой путь в психоанализ. До него я искала помощь в эзотерической школе, у именитых сексологов, психологов и в групповой терапии.
В школе я обучилась целительству, видению и получила уникальные знания. Я применяю их в консультировании и успешно решаю краткосрочные задачи своих клиентов и анализантов.
Для кардинального изменения судьбы, лечения депрессий, психозов и тяжелых неврозов их недостаточно. Собственно, с моей депрессией и не справился мой учитель.
Я жила в аду, где солнце было черным, а радость, любовь и секс были под амбарным замком.
ПСИХОАНАЛИТИК НЕ СОБИРАЛСЯ ДЕЛАТЬ МЕНЯ "НОРМАЛЬНОЙ"
Я пошла учиться на сексолога, получила техники, но не решила свою проблему.
Отчаяние привело меня в Международный Институт Глубинной Психологии и в свой психоанализ.
Только через 2 года я поверила, что аналитик не собирается меня лечить и делать «нормальной».
Мою ненависть он не назвал «сопротивлением», мою эмоциональность не пригвоздил диагнозами «истерия», не забетонировал мою сексуальность вердиктом «эдипов комплекс».
На одной из сессий я смогла сказать, что ненавижу его и он меня не бросил.
Я осмелела и сказала то, что скрывала и от себя – каких сексуальных отношений и с кем я хочу.
Я смогла обосновать свой протест против позиции бывшей школы: там работают по концепции из эго-психологии и считают, что есть незрелое Эго ученика и зрелое Эго учителя. Как в такой парадигме обрести свою уникальность?
Как надеяться, что психолог, обученный работе с сознанием, услышит не ваши слова, бессознательное желание, которое они скрывают?
Как в групповой терапии сказать о самом интимном, если эксгибиционизм не ваш конёк?
Я ПОНЯЛА, ЧТО ЖИЛА В НАСИЛИИ
Знаете, что самое важное?
Аналитик не говорил мне вести дневник эмоций, не давал советы, он не требовал от меня хотеть.
Я могла промолчать всю сессию. Я могла сказать одно слово. Но это было моё слово. И я его говорила, когда сама хотела. Как это отличалось от всего, что я видела ранее. Я поняла, что жила в насилии и считала его нормой.
Всё, что было до – это чертово насилие.
В меня пихали чужое мнение обо мне, о жизни, о мироустройстве, и я давилась им, как манной кашей в садике, не запивая.
НА ТРЕТИЙ ГОД Я УСЛЫШАЛА СЕБЯ
А мой психоаналитик вообще мало говорил и больше слушал.
На 3-й год и я услышала себя. Я переехала в квартиру с камином, сменила гардероб и привычки, стала жить и работать по любви.
Только в психоанализе лакановской ориентации я нашла максимально бережный и уважительный подход по отношению к человеку и приглашаю вас в него.
Рискнете? Не бойтесь, я опытный дайвер. Подстрахую.
